Неточные совпадения
Везде и всюду этот образ английского купца носится над
стихиями, над трудом человека, торжествует над
природой!
Он — гениальный выразитель какой-то стороны русской
природы, русской
стихии.
Природа словно хотела показать, до какой степени она способна обессилить человека в борьбе со
стихиями. Та к прошла четвертая бурная ночь.
Природа, свобода, поэзия — вот его
стихии.
По отношению к человеку
природа безжалостна. После короткой ласки она вдруг нападает и как будто нарочно старается подчеркнуть его беспомощность. Путешественнику постоянно приходится иметь дело со
стихиями: дождь, ветер, наводнение, гнус, болота, холод, снег и т.д. Даже самый лес представляет собой
стихию. Дерсу больше нас был в соответствии с окружающей его обстановкой.
Никогда «
природа», «жизнь», инстинкт, коллективная
стихия не были для меня Богом.
Соблазн этот с роковой неизбежностью ведет к отрицанию Творца и отнесению источника зла к бессмысленному порядку
природы, к внешней
стихии, ни за что не отвечающей.
После грехопадения человек не может уже свободно, своими естественными человеческими силами спастись, вернуться к первоисточнику бытия, так как не свободен уже:
природа его испорчена, порабощена
стихией зла, наполовину перешла в сферу небытия.
Сии избранные мужи должны были от берегов Невы до гор Рефейских, до морей Азовского, Каспийского и далее, видеть и описать Россию в трех царствах
Природы, проникнуть во внутренность пустынь, во глубину пещер и лесов дремучих, где око наблюдателя еще никогда не примечало за творческою Натурою, где она искони действовала уединенно или пред свидетелями невнимательными; исчислить минералы в недрах земли, растения на зеленых коврах ее, животных в трех
стихиях и, таким образом, собрать богатства для Российской Естественной Истории.
В хаосе
природы, среди повсюду протянутых нитей, которые прядут девы Судьбы, нужно быть поминутно настороже; все
стихии требуют особого отношения к себе, со всеми приходится вступать в какой-то договор, потому что все имеет образ и подобие человека, живет бок о бок с ним не только в поле, в роще и в пути, но и в бревенчатых стенах избы.
В этот миг, созданный сплетением
стихий, в глухую ночь, не озаренную еще солнцем сознания, раскрывается, как ночной цветок, обреченный к утру на гибель, то странное явление, которого мы уже не можем представить себе: слово и дело становятся неразличимы и тожественны, субъект и объект, кудесник и
природа испытывают сладость полного единства.
Эта воля превращается в отдельную
стихию, которая борется или вступает в дружественный договор с
природой — другою
стихией.
Очевидно, при известной обстановке, в день легкий или черный, слово становится делом, обе
стихии равноценны, могут заменять друг друга; за магическим действом и за магическим словом — одинаково лежит
стихия темной воли, а где-то еще глубже, в глухом мраке, теплится душа кудесника, обнявшаяся с душой
природы.
И проклянет, склонясь на крест святой,
Людей и небо, время и
природу, —
И проклянет грозы бессильный вой
И пылких мыслей тщетную свободу…
Но нет, к чему мне слушать плач людской?
На что мне черный крест, курган, гробница?
Пусть отдадут меня
стихиям! Птица
И зверь, огонь и ветер, и земля
Разделят прах мой, и душа моя
С душой вселенной, как эфир с эфиром,
Сольется и развеется над миром!..
Восприняв чувственно и умозрительно силу
стихий, Восток обоготворил их и безвольно подчинился им, покорный всякой силе, тогда как люди Западной Европы, овладевая энергией
природы посредством изучения ее, стремятся подчинить и подчиняют эту энергию интересам и разуму человека.
«С какими
стихиями она соединена первоначально, в тех пребывает и по разрушении, как бы поставленная стражем своей собственности, и по тонкости и удобоподвижности духовной силы не оставляет собственно ей принадлежащего при растворении этого с однородным, не подвергается никакой ошибке при раздроблении на мелкие части
стихий, но проницает собственные свои, смешанные с однородными, и не ослабевает в силах, проходя с ними, когда разливаются во вселенной, но всегда остается в них, где бы и как бы ни устрояла их
природа.
В вечной
природе существуют две области и заключена возможность двух жизней: «огонь или дух», обнаруживающийся как «молния огня» на четвертой ступени, силою свободы (опять и свобода у Беме мыслится вне отношения к личности, имперсонали-стически, как одна из сил
природы) определяет себя к божественному единству или кротости, и благодаря этому первые 4
стихии становятся или основой для царства радости, или же, устремляясь к множественности и самости, делаются жертвой адского начала, причем каждое начало по-своему индивидуализирует бытие.
Природа предстает ему как враждебная сила, вооруженная голодом и смертью, и вся жизнь человеческая получает привкус хозяйственности, пленяется суете
стихий пустых и немощных.
Таково, напр., учение Ария, рассматривавшего Христа как тварное существо, или учение Аполлинария, наоборот, растворявшее человеческую
стихию в божественной Его
природе.
Впечатлительного и отзывчивого юношу слишком уже захватили и заманчивая прелесть морской жизни с ее опасностями, закаляющими нервы, с ее борьбой со
стихией, облагораживающей человека, и жажда путешествий, расширяющих кругозор и заставляющих чуткий ум задумываться и сравнивать. Слишком возбуждена была его любознательность уже и тем, что он видел, а сколько предстоит еще видеть новых стран, новых людей, новую
природу!
Со
стихией пола связаны глубокие противоречия человеческой
природы.
Но восстание личности есть победа духа и свободы над
природой и народной
стихией.
Инстинкт в нравственной жизни человека играет двоякую роль: он унаследован от древней
природы, от человека архаического, в нем говорит древний ужас и страх, рабство и суеверие, жестокость и звериность, и в нем же есть напоминание о рае, о древней свободе, о древней силе человека, о древней связи его с космосом, о первобытной
стихии жизни.
Человек погружен в великий круговорот
природы, и власть над ним
природы, космических
стихий есть прежде всего власть рода.
Не только в
природе, но и в истории есть эта хаотическая, буйная
стихия. И Тютчев предчувствует исторические катастрофы, торжество сил хаотических, которые опрокинут космос. Тютчев консерватор, который не верит в прочность консервативных начал и устоев. Он строит реакционную утопию для спасения мира от хаотической революции. Он воображал, что христианством можно пользоваться как консервативной силой. Его чисто политические стихотворения слабы, замечательны лишь его космические стихотворения.
Сотворенный по образу и подобию Божьему человек-андрогин распадается, отделяет от себя природно-женственную
стихию, отчуждается от космоса и подпадает рабской власти женственной
природы.
Родовая
стихия и есть главное препятствие для откровения человечества, откровения творческой
природы человека.
В безумии, а не в здоровье, в преступлении, а не в подзаконности, в подсознательной, ночной
стихии, а не дневном быте, не в свете сознательно организованной души раскрывается глубина человеческой
природы, исследуются ее пределы и границы.
Вас не поразят здесь дикие величественные виды, напоминающие поэтический мятеж
стихий в один из ужасных переворотов мира; вы не увидите здесь грозных утесов, этих ступеней, по коим шли титаны на брань с небом и с которых пали, разбросав в неровном бою обломки своих оружий, доныне пугающие воображение; вы не увидите на следах потопа, остывших, когда он стекал с остова земли, векового дуба, этого Оссиана лесов, воспевающего в час бури победу неба над землей; вы не услышите в реве потока, брошенного из громовой длани, вечного отзыва тех богохульных криков, которые поражали слух
природы в ужасной борьбе создания с своим творцом.
Русский человек во власти своей
природы, во власти своей земли, во власти
стихии.
Человек родовой
стихии — ветхий Адам, и эту ветхую
природу должен совлечь с себя тот, кто приобщается к откровению нового Адама, откровению о личности.
Гелло глубоко проникает в
стихию гения и видит его волевую и универсальную
природу.].
Русский правый максимализм и русский левый максимализм — одной
природы, одной
стихии, одинаково отрицает всякую норму и закон, одинаково антикультурен и антигосударствен, одинаково не признает права и свободы, одинаково поглощает всякий лик в безликой бездне.
И вот я утверждаю, что в основе русской революции, разыгравшейся в полуазиатской, полуварварской
стихии и в атмосфере разложившейся войны, лежит религиозный факт, связанный с религиозной
природой русского народа.
Закон в
природе и закон в обществе не есть источник зла, он скорее есть реакция объективного добра на зло, на хаотическую
стихию.
Тютчева принято считать поэтом
природы, ее ночной
стихии.
Природа революции такова, что она должна дойти до конца, должна изжить свою яростную
стихию, чтобы в конце концов претерпеть неудачу и перейти в свою противоположность, чтобы из собственных недр породить противоядие.